С дивной лютней
Мой друг—монах навещает меня.
Вот спускается он с вершины горы Эмэй.
Только тронул он струны,
И томительный звук услышал я—
Словно дальних сосен
Таинственный стон донёсся.
И звучала в душе моей
Мелодия знакомая,
Будто покрытый инеем
Колокол пел, звучая.
Мне он звенел,
Сквозь туманные сумерки звук донося,
Как синие горы темнеют,
Как осенние облака исчезают,
Я даже видел, Не чувствуя.
Оригинальная поэма:
「听蜀僧浚弹琴」
李白
蜀僧抱绿绮，西下峨眉峰。
为我一挥手，如听万壑松。
客心洗流水，馀响入霜钟。
不觉碧山暮，秋云暗几重。
благодарность:
Это стихотворение было написано в месте, далеком от Сычуани, поэт писал, слушая монаха, играющего на цине в Сычуани, высоко оценил звук циня, красивый и трогательный, но также имеет жизнь редко, чтобы получить родственную душу чувства и родной город ласки.
В первых двух строках монах в Сычуани держит в руках игру на знаменитом зеленом цине, он приехал из своего родного города Эмей Пик в Сычуани.
В третьей и четвертой строках описывается игра на цине: Он взмахнул рукой и заиграл для меня знаменитую песню, и мне показалось, что я услышал величественный ветер десяти тысяч оврагов и сосен. Поэт использует звук десяти тысяч оврагов и сосен как метафору звука циня, который подобен ветру, бушующему в небе, и звуку десяти тысяч лошадей и тысячных армий, которого достаточно для того, чтобы перевести дух и испугать сердце, так что мастерство игрока и выдающийся музыкальный талант ярко показаны и дают читателю богатое пространство для галопа, чтобы вообразить, с долгим ароматом.
В пятой и шестой строках говорится о том, что звук фортепиано очищает разум и делает сердце спокойным и счастливым, с долгим послевкусием. Тон альпийской воды смыл чувства поэта в гостях, свернувшись звуком в колокол осеннего мороза. Поэт написал о трогательной музыкальной силе монахов Шу, а также для того, чтобы выразить доброжелательность друг к другу как к доверенным лицам.
Последние две строки написаны для того, чтобы сосредоточиться на слушании цинь, не замечая, что зеленые холмы затянуты сумерками, а осенние облака, кажется, померкли в несколько раз! Последние две строки – о том, как слушать цитру, не осознавая, что зеленые холмы уже окутаны сумерками, а осенние облака, кажется, померкли в несколько раз!
Поэт сравнивает природу со звуками тысяч оврагов и сосен, абстрактный звук фортепиано изображает чрезвычайно образно, а затем через собственные чувства пишет, что именно этот великолепный бурлящий звук смывает грусть его сельской местности, тем самым еще больше придавая звуку фортепиано необыкновенное звучание. Все стихотворение проходит на одном дыхании, четко и беспрепятственно.
Переводчик:
Ли Цзо(李佐)
О поэте:
Ли Бай, 701 – 762 гг. н.э. Танская поэзия – одно из самых ярких созвездий в истории китайской литературы, и одна из самых ярких звезд – Ли Бай.
